Я вышла в зал. Огромный танцпол… Из зеркала на меня смотрела взъерошенная девушка. Синие глаза, как у куклы, блондинистая коса перекинута через плечо, тонкие губы поджаты так, словно их совсем нет, и носик морщит. Люблю смотреть на свое отражение. Нарциссизм? Пусть так. Ну нравлюсь я себе. Что тут поделать?
Мама хотела, чтобы я пошла в модели. И приглашения от агентств, в которые она отправляла фото, сыпались просто пачками. Я честно ходила на кастинги и не честно притворялась бревном, которое не то что пройти красиво, стоять не может. В результате следовал отказ и мама успокаивалась.
Потом в родной филармонии был успешно получен диплом сразу на два направления: вокал и пианино. Но душа все-таки настойчиво требовала осуществить мечту и открыть школу танцев. Мама фырчала, говорила, что на этом не заработать, что нужна стабильность в жизни и помогать в осуществлении мечты наотрез отказалась. А вот отец поддержал. Выставил свой жигулёнок мерзнуть под дождем, а гараж отдал мне. Сперва я учила соседских детей, потом стянулась половина района, потом нам стало совсем тесно. Меньше чем за год!
Мама не верила, что у меня получилось. Даже подозревала, что я начала промышлять… телом торговать… Поругались, ушла из дома. Теперь живу в престижном районе. Пусть снимаю, зато с комфортом. Отец часто заезжает. Маме звоню раз в неделю.
Боже, что будет, если… Точнее, когда они узнают о моем интересном положении. Мама ведь тут же потребует познакомить с будущим зятем.
А его и в планах нет. Выращу я сама свою крошечку. Не нужен нам никто. Тем более пижон и воображала Арчи Драгон. Тоже мне дракон… Максимум ящерица! Жалкая, мелкая ящерица!
Я сделала несколько па де буррэ (прим. автора: переступания с продвижением), показала себе язык и пошла работать. Чтобы лучше представлять, как будет выглядеть то или другое движение в танце, я делала яркие эскизы, заодно продумывая и костюмы для своих воспитанников.
Дзынькнул «ветерок» – висюлька с двери, я выглянула из кабинета. Пришел мой самый любимый ученик. Мальчик восьми лет. Зеленые глаза, черные, как вороново крыло, волосы, курносый носик и невероятная пластика. А еще безумное стремление к результату. Он, как и я, был готов просто жить в студии. За два месяца учебы мальчишка добился результатов, которые иным и за год не под силу.
Я улыбнулась, и рука невольно сползла на живот. Хочу сына. Такого, как этот малыш. Умного, веселого, улыбчивого… То, что ребенок будет обаятельным можно не сомневаться, все-таки с донором мне повезло, харизмы там ого-го, да и о себе я всегда была хорошего мнения.
– Здравствуйте, Лера, – помахал мне рукой ученик. Он единственный, кто не боялся так меня называть. А мне это безумно нравилось. Ну не люблю я, когда по имени-отчеству…
– Привет, Марк! – сказала я, выходя из кабинета.– Чай будешь? А то никого еще нет.
– Нет, я лучше пока разминку сделаю.
Я улыбнулась. Чай подождет. Уселась на скамейку и стала наблюдать за ним, подсказывать и корректировать.
С момента второго звонка треклятого Драгона прошло больше пяти часов, а значит, он уже на подлете. Тут лететь-то всего три с половиной часа.
– Марк, скорее всего, сегодня приедет Арчи Драгон, он хочет посмотреть, что у нас и насколько готово.
– Здорово! – обрадовался ученик. – Ему не может не понравиться наш танец!
Я невольно хмыкнула. Да, харизмы и Марку не занимать.
Опять звякнула входная дверь. На пороге стоял мой кошмар наяву. Кожаная куртка, дурацкие рваные джинсы, темно-зеленая майка и, мать его, классические туфли! И морда холеная, выбритая до блеска…
Обезоруживающе улыбаясь (умеет же, гад), он подошел и тихо присел рядом со мной.
– Добрый день.
– Здравствуйте, – отозвался мой ученик, – Арчи, а вы с нами до конца репетиции останетесь?
Ну вот зачем, зачем ты это спросил…
– Конечно, я специально для вас освободил остаток дня.
– Здорово! – подпрыгнул от радости мальчишка. И чем его этот гад ползучий подкупил?!
– Лера, нам надо поговорить, – тихо прошептал мне Драгон, пока мальчишка увлекся повторением движений.
– Обязательно. Вы принесли то, о чем я просила? – Зубы даже скрипнули от такой улыбки, которой я наградила горе-папашу!
– Да, – он достал из внутреннего кармана куртки папку, протянул ее мне.
Я открыла документы и быстро пробежала по ним глазами. Ну вроде не всё так плохо, в общем и целом здоров. Так, стоп! А это что? Врожденный порок сердца… Твою мать!
Не дай бог с моим ребенком что-то из-за этого случится! Убью гада!
– Это что? – спросила я. – И как у вас выражается?
– Не обращайте внимания, у меня всей семье это пишут, но с малышом всё будет хорошо. Я же вон какой вырос: и сильный, и красивый!
Как же ты, сволочь, себя любишь…
– Я сама решу, на что обращать, а на что нет.
Он смотрел на меня как-то странно. Плотоядно, что ли…
– Что? – спросила я, не выдержав такого внимания к своей персоне.
– Ничего, – пожал он плечами и, улыбнувшись, потянул руку к моему животу! Зараза! Реакция у меня хорошая, и я от всей души по ней шлепнула.
– Руки! – тихо рыкнула я.
– Там же наш ребенок, я имею право! – нагло заявил он.
– Там мой ребенок, мой и только мой. Вы на него не имеете никакого права,– угрожающе прошептала я.
– Нет, – ровным, до безобразия спокойным голосом ответил он, – я имею право. Если этому малышу суждено родиться, значит, у него будут мама и папа.
Я побелела от гнева. Нарывается! Я ему сейчас челюсть сломаю!
– Нет! – сухо ответила я, чувствуя, как от его слов потеют пальцы и сладко что-то сжимается внутри. – Вы к ребенку и близко не подойдете. Моей крошке не нужен такой отец.
– Какой? – пришла его очередь злиться.
– Самонадеянный, звездный мальчик, которому кроме себя любимого на всех плевать!
– Вы же меня абсолютно не знаете! – возмутился он.
– И не хочу знать! – рыкнула я.
Звякнул его телефон. Он достал и открыл СМС. Я не удержалась и скосила глаза в экран: «Готово. Буду через пару минут».
Отправителя мне видно не было, неудачно он пальцем закрыл. Что там у него готово?!
– Придется. Теперь мы с вами ближе, чем вам хотелось бы. Да и мне тоже.
Я хотела было ответить, но зашли еще трое деток и, увидев гада, тут же подошли к нам.
– Здравствуйте! – защебетали они.
– Вы приехали посмотреть, что мы с Валерией Леонидовной приготовили?
– Мне очень нравится ваша песня!
– А вы подпишете мне диск?
Следом зашли еще дети и еще. Нас окружили со всех сторон.
Гад улыбался так искренне, что захотелось его стукнуть, и побольнее. Всем всё подписал, еще и с пожеланиями всего хорошего и успехов и добра-бобра… Зараза обаятельная! Вон как детям нравится. От мысли о том, что я ничего не помню о проведенной с ним ночи, тошнота нахлынула такая, что пришлось срочно бежать в туалет.
Пока добежала до унитаза – почти отпустило.
– Вы в порядке? Токсикоз? – сочувственно поинтересовался из-за двери виновник всех моих бед.
– Пошел прочь! – рыкнула я и облокотилась руками на раковину.
Да, так он и послушал. Открыл дверь и вломился внутрь.
– Уйди! – видеть его сейчас хотелось меньше всего.
– Не кричи на меня, женщина! – возмутился он, погладив меня по спине.
Я почувствовала, как от его касаний заколотилось сердце, подорвалась и тараном прижала его к стенке. И как сил хватило? Конечно, я боец, да и он не ожидал, но сейчас я готова была выцарапать ему глаза!
– Как вы смеете меня трогать?! – прошипела я.
Он перехватил меня за кисти и, не напрягаясь, отвел мои руки от своего воротника.
– Смею, – спокойно ответил он.
– Убью! – прорычала я, с досадой понимая, что мои руки намертво зажаты в его.
Ладно, пойдем другим путем! Я попыталась двинуть его по достоинству с колена. Подло? Конечно, подло, а он как поступил?!
Только вот нога моя не достигла цели. Гад ловко провернулся, принимая удар на бедро. Тоже больно, но не то.
Мгновение – и у стены зажата уже я. Бережно так, нежно, но без единого шанса ударить его.
– Я живучий, – спокойно сказал он и потянулся губами к моим. Сволочь!